Здесь приводятся выдержки из обсуждения на форуме С.Г.Кара-Мурзы предварительного варианта предложенного Вашему вниманию первых четырех частей заметок  по книге "Советская цивилизация" - диалог между Д.Ниткиным и С.Кара-Мурзой. Полное обсуждение здесь и здесь.

Чуточку рефлексии, господа

Набралось какое-то количество замечаний по книге «Советская цивилизация». Прежде всего, за все замечания - спасибо. Они всегда полезны, даже на первый взгляд бесполезные. Но отставим сантименты и поговорим, как всегда, о методологии. Пока что картина нерадостная. Мы на форуме периодически пытаемся ввести обсуждение текстов в прагматическое русло - кому нужны комплименты или подковырки. Мы же вроде занялись починкой сознания на взаимовыгодной основе. Исходя из этого уговорились о процедуре: высказывая отношение к тексту соединять в систему два среза - тезисов и аргументов. При таком подходе возникают более или менее четкие формулы: 1) Согласен с тезисами и считаю аргументы приемлемыми. 2) Согласен с тезисами, но аргументы дрянь (потому-то и потому-то). 3) Тезисы неверные, но аргументы существенны, только из них вытекают иные выводы. 4) Тезисы дрянь и аргументы не о том.

Казалось бы, этот уговор разумен, но никто из выступивших с замечаниями ему не следует. Пока что, в основном, с критикой выступают люди, раздраженные тезисами, но несогласие это явно не высказывается, а выражается в подковырках по ничтожным поводам. Краснова отпустили не большевики, а Духонин (служивший у большевиков начальником штаба Ставки). Фамилию адмирала Щасного надо писать с буквой «т» - Щастный. Пиво в Испании пьют не рюмками, а бокалами, а они побольше рюмки. Город Фатеж не в Ивановской, а в Курской обл. И понеслось.

Печально, что эта тяга к кропательству сильна в молодых людях. Это плохой симптом – ведь мы свидетели великих событий, живем во «время гибели богов». Разве можно сейчас становиться кропателями! Вторая тема, сходная этой – отсутствие большого числа ссылок. Ах, это не научно! Мужики, это – свойство дикаря, очарованного стеклянными бусами. Прискорбный симптом. Ведь это просто отговорка, чтобы не определять своей позиции. Мол, если бы я имел все ссылки, тогда конечно. Не надо таких уловок. Ничем ссылки не помогут, никто их искать и читать не будет. Их и так с избытком в книге, причем самые важные. Вот, Ниткин фыркает по поводу эффективности рабского труда в США. Но ведь он ничего по этой теме просто не знает. В книге есть ссылка: Fogel R., Engerman S. Time on the Cross: The Economics of American Negro Slavery. N.Y., 1974. Чем она ему помогла для выработки позиции? Ничем, и не поможет – она задавлен своей парадигмой. Надо бы ему, кстати, учесть, что этот труд был настолько очевидным прорывом, что, несмотря на огромный скандал в США, был удостоен Нобелевской премии по экономике.

Посмотрите внимательно на список главных книг, которые надо прочесть, чтобы определиться с отношением к основным тезисам, если сам находишься в истматовской или либеральной парадигме. Эти книги в сумме задают когнитивную структуру всей объяснительной модели “Сов. цивилизации”. Когнитивная структура Ниткина, судя по его замечаниям, совершенно иная, и он просто не понимает, что читает. Усомниться в своей парадигме он не хочет. Я пишу, что беру данные из книги Рязанова, он в ответ: “Нет, ну это уже просто невыносимо! Кто такой В.Т.Рязанов, когда он моделировал, по какой методике, где опубликован результат?». И это – общая позиция: Что мне Бродель! Что мне Леви-Стросс! Что мне Самир Амин! И т.д. В.Т.Рязанов – зав. кафедрой политэкономии Экономического ф-та С.-Петербургского университета. Его книга «Экономическое развитие России. XIX-XX вв. (Реформы и российское хозяйство в XIX-XX вв.)» (С.-Пб.: Наука, 1998) имеет 796 страниц, это наиболее полный и фундаментальный труд последних лет – чем он не устраивает Ниткина?

Помимо книг, как я предупреждал, и пользовался почти полной семилетней подпиской на главные академические журналы, которую вывез из закрываемой библиотеки Института. Представляют ли коллеги, что такое главный академический журнал? Как ни крути, это пока что работы с самым совершенным ссылочным аппаратом. Вот, важное место в 1-томе занимает тема «секторного разрыва». Ниткин ни во что в этой теме не верит. Ну так возьми приведенную там статью, из которой взяты данные, и изучи ту сотню источников, которые приводит автор. Почти наверняка можно сказать, что ни Ниткин, ни Георгий изучать эти источники не будут. Так зачем они просят все эти ссылки? Они бы их убедили, как стекляшки дикаря.

Научно! Не научно! В бирюльки играете, и даже определить не хотите, что такое «научно». Даже говорить не хочется. Если на то пошло, то «Советская цивилизация» – именно типично научный труд, который для дикарей приходится маскировать под публицистику. Приходится, потому что за десять лет произошло обезнаучивание сознания. Это как в 70-е годы старушкам приходилось перепечатывать «Войну и мир» на машинке, потому что внучка читала только самиздат.

Когда я выкладывал «Тезисы НПСР» и «Программу НПСР», я предлагал их обсудить как документы, написанные на двух разных языках, в двух разных дискурсах. Мне казалось, что я сформулировал эту проблему понятно. Если на то пошло, то наша главная задача – как раз создание нового языка. Нет, на это внимания не обратили, стали обсуждать конкретные тезисы и положения – там чуть усилить, тут чуть смягчить. Так же и с другим вопросом, который я несколько раз задавал, но никто не стал отвечать (не поняли вопроса? Не сочли существенным?). Мы ввели разговор в аппарат сравнительного рассмотрения «гражданского» и «традиционного» обществ. Каков вывод после года дискуссий? Работает этот аппарат? Не работает? Можно ли превратить его в дееспособный набор понятий для широкой аудитории или надо изобретать алгоритм перевода? Как быть с новичками на форуме, для которых все эти понятия – полная дичь, по словам Ниткина, «противостояние капитализму, но уже не с позиций сторонников «более прогрессивного» строя, а с позиций суперконсервативных, феодальных и общинно-родовых»?

Давайте определимся: если форум как площадка для такого разговора не годится, то не надо требовать невозможного, он и для свободного трепа очень полезен. Но тогда надо желающим слепить какую-то нишу для спокойных рассуждений, без полемической пены, которая бьет через край.

Ответ Сергею Георгиевичу

Уважаемый Сергей Георгиевич, благодарю за проявленное внимание к моему посланию. Сначала хотелось бы закрыть тему, вызвавшую наибольшее раздражение – мои сетования на отсутствие в «Советской цивилизации» надлежащего ссылочного аппарата. Наше взаимное недовольство вызвано, по всей видимости, допущенным в книге «смешением жанров». Для меня в высшей степени интересно прозвучало Ваше утверждение, что книга – «типично научный труд, который для дикарей приходится маскировать под публицистику». Признаться, у меня при чтении иногда возникало противоположное ощущение – что передо мной публицистика, для недоучившихся технарей замаскированная под научный труд. Но если бы это ощущение доминировало – я не потратил бы сил и времени на свои заметки. Публицистов много, собака лает - караван идет. Я все-таки убежден, что имею дело с цельной социально-философской концепцией, с научным трудом.

 В гуманитарной области знаний ссылочный аппарат играет особую роль. Цитируя выводы, сделанные специалистом в области естественных наук, мы можем почти целиком довериться его добросовестности, логике и эксперименту. При анализе выводов, сделанных гуманитарием, часто большое значение имеет логика исследования, факторы, принятые им во внимание, неучтенные или проигнорированные как несущественные. Может быть, конечно, читатель и не захочет обращаться к первоисточникам. Но если все-таки захочет – должным образом оформленная ссылка является признаком уважения автора к читателю. А ее отсутствие производит очень неблагоприятное впечатление. Разумеется, само по себе наличие или отсутствие ссылок ничего не добавляет и не убавляет от содержания. Равным образом мои жалобы на отсутствие ссылок не усиливают и не ослабляют содержания сделанных замечаний. Я, конечно, допустил вольность стиля, но, в конце концов, мои заметки – не для чинного журнала, а для форума, где дозволительна некоторая эмоциональность. С Вашими противниками здесь не очень-то церемонятся.

Кстати, вчера нашел у Чаянова то место, где он говорит о мелиорациях в трудовом крестьянском хозяйстве. Судя по всему, у редакторов издания 1988 г. возникло то же недоумение, что и у меня, и они даже в специальном примечании высказали предположение, что речь все-таки идет о хозяйствах, владеющих землей на праве собственности. Вообще, надо заметить, что Чаянова гораздо больше интересуют вопросы меры труда в крестьянских хозяйствах, говоря его словами, «степень самоэксплуатации», чем статус хозяйства в общине. В общинных формах хозяйствования, как и в горизонтальной кооперации, Чаянов перспективы не видел. Равно как не приветствовал эсеро-большевистскую земельную реформу.

Я только от Вас узнал, что обладаю «когнитивной структурой», которая не позволяет мне понять, что Вы пишете. Слово «когнитивный» я не нашел даже в словаре иностранных слов, но уже понял, что ругательным оно не является :-). Мне кажется, что Вы слишком плохо думаете о своей книге, если полагаете, что человек с университетским образованием и ученой степенью не может в ней разобраться. Не бином Ньютона, право же :). А если Вы хотите сказать, что обсуждение Вашей книги можно вести только проникнувшись соответствующей «парадигмой», приняв классификацию понятий, используя только термины «гражданского» и «традиционного» общества – то Вы рискуете встать на путь, в конце которого – секта, со своим гуру, своими ритуалами, процедурой посвящения и тайными знаниями. Если Вы и Ваши последователи рассчитываете распространять свои идеи, открыты для критики и способны к взаимодействию – вы должны уметь вести диалог на любом языке, в рамках любой "чуждой" системы понятий. Показывая при этом ее несостоятельность и утверждаясь в собственном мнении.

Надеюсь на дальнейший содержательный диалог.

Дмитрий Ниткин

Критика книги «Советская цивилизация»: ответ на общие замечания Дмитрия Ниткина.

В начале февраля Дмитрий Ниткин написал большие сообщения, посвященные критике ряда положений первых глав книги «Советская цивилизация». Им проделан большой труд, за который я благодарен, поскольку он позволяет устранить некоторые ошибки и заставляет тщательнее, «с другой стороны», изложить кое-какие тезисы. Многие вещи, которые Ниткин не понял, рассматриваются в других главах книги. Лучше не раздражать читателя и снять сомнения людей с «мышлением Ниткина» сразу же - а то не дочитают до «других глав». Конечно, будь у книги, как раньше в издательстве «Наука», редактор, многие вопросы были бы сняты на стадии подготовки. Теперь редакторов и даже корректоров нет, так что спасибо Ниткину за помощь.

В феврале не было возможности ответить на критику Ниткина, за что приношу извинения. Делаю это сейчас. В первом сообщении - самые общие вопросы. Во-первых, о типе спора, который предложил Ниткин. Он пишет:

>Мне представляется мягко говоря, странным настойчивое желание многих участников и самого С.Г.Кара-Мурзы увидеть “мою платформу”, “внятную позицию” по тому или иному вопросу. Что касается моей критики отдельных тезисов уважаемого Сергея Георгиевича, то в научной дискуссии опровержение тезиса вовсе не означает обязательности выдвижения контртезиса. Я думаю, что достаточно четко обозначил те тезисы автора, с которыми я не согласен, и показал, почему аргументы в их обоснование являются, на мой взгляд, слабыми. Я не понимаю, почему использование мною хоть экономических, хоть хрематистических терминов и категорий делает невозможным дискуссию, тем более что в последнем сообщении я опирался в основном на критерии исследовательской добросовестности и научной этики.

Итак, по мнению Ниткина, «в научной дискуссии опровержение тезиса вовсе не означает обязательности выдвижения контртезиса». Это утверждение неверно. Во-первых, такая установка - свойство спора-конфронтации, в отличие от спора-сотрудничества. В науке вообще спор-конфронтация, инструмент конкуренции, есть вещь весьма трудоемкая и применяется в виде публикаций, с одновременной «продажей товара». Если бы кто-нибудь вылез с такой установкой внутри лаборатории, ему бы сразу дали под зад коленом. Если в лаборатории в ходе дискуссии ты не выдвигаешь альтернативного тезиса (гипотезы), то это значит, что ты ограничиваешь свои рассуждения лишь аргументами твоего коллеги, предполагая, что его тезис верен. Ниткин же явно отвергает тезисы, порой придираясь даже не к аргументам, а к качеству или полноте их изложения, но не желает брать на себя ответственность за контртезис.

Наш форум - не публикация, а именно лаборатория. И мы с самого начала договорились вести споры-сотрудничество, к взаимной выгоде даже принципиальных противников. Конечно, этого правила трудно придерживаться, часто возникают стычки из-за подковырок или прямых провокаций, но все же именно установка на сотрудничество стала, думаю, условием устойчивости форума. Однако, раз уж Ниткин так потрудился, будем отвечать.

Ниткин ошибается, считая, что в «научной» дискуссии можно избежать выдвижения своей платформы (набора контртезисов). Ему это и не удается, но лучше бы излагать платформу яснее. Дело в том, что платформа выражается в той когнитивной (т.е. познавательной) структуре, в рамках которой ты трактуешь проблему. Эта структура, как отпечаток твоего пальца, предъявляет твое кредо, смысл используемых тобой понятий, индикаторов и критериев, а также твои ценностные установки (они тут неизбежны, поскольку речь идет о проблемах человеческого общества). Вести научную дискуссию, маскируя свою когнитивную структуру, запрещено, и правила ее предъявления установили уже схоласты.

Я в «Советской цивилизации» обозначил свою когнитивную структуру довольно четко набором авторов, задающих методологические рамки рассуждений. Это марксизм-ленинизм в динамике представлений Маркса и Ленина о русском крестьянстве; это история в духе школы «Анналов» (Бродель, а у нас Энгельгардт, школа Ковальченко и Милова); это антропологи и культурологи, противники евроцентризма (Лоренц и Леви-Стросс, Салинс и Кожинов), это экономисты, работавшие над созданием теории некапиталистических форм хозяйства и вообще общества (Вебер и Чаянов, современные марксисты типа Самира Амина, экономисты-экологи, историки экономики рабского труда в США).

Многие положения основополагающих авторов я привожу в тексте, не останавливаясь на их источнике, поскольку они уже вошли как канонические в тот корпус знания, на который я опираюсь. Ниткин не раз над такими местами искренне издевается, они кажутся ему смешными и нелепыми. Он их не знает и знать не хочет. Это и указывает на то, что он рассуждает в совсем иной когнитивной структуре. Если бы он действительно хотел вести научную, а не идеологическую дискуссию, то очертил бы тот круг понятий, где наши структуры совпадают - и высказывался бы именно в рамках этой зоны, осторожно нащупывая границу. А уж «на неведомых тропинках» вел бы себя более миролюбиво.

Ниткин этой известной в науке методологической проблемы не знает и не чувствует, он уверен, что его «политэкономические понятия» являются общезначимыми и применимыми, без всяких оговорок, к любому объекту. Это принципиальная ошибка. В книге я об этом предупреждаю, но он не обращает внимания (похоже, ему и эти предупреждения кажутся смешными). Вот приведенные в тексте предупреждения Чаянова о когнитивных нестыковках экономической теории с реальным объектом (крестьянское хозяйство):

«Обобщения, которые делают современные авторы современных политэкономических теорий, порождают лишь фикцию и затемняют понимание сущности некапиталистических формирований как прошлой, так и современной экономической жизни». И далее: «Экономическая теория современного капиталистического общества представляет собой сложную систему неразрывно связанных между собой категорий (цена, капитал, заработная плата, процент на капитал, земельная рента), которые взаимно детерминируются и находятся в функциональной зависимости друг от друга. И если какое либо звено из этой системы выпадает, то рушится все здание, ибо в отсутствие хотя бы одной из таких экономических категорий все прочие теряют присущий им смысл и содержание и не поддаются более даже количественному определению».

Вдумаемся в то, насколько фундаментально методологическое заявление Чаянова: по отношению к крестьянству выпадает экономическая категория зарплаты - и «все прочие [экономические категории] теряют присущий им смысл и содержание и не поддаются более даже количественному определению».

Характерна аналогия, выбранная А.В.Чаяновым для такой политэкономической модели, в которой субъектом хозяйства является не предприниматель, а организатор трудового хозяйства: «Для нас такая система имела бы немалое аналитическое значение и представляла бы в отно-шении к теперешней теоретической экономии то же, что геометрия Лобачевского к геометрии Евклида. У Лобачевского выпадала аксиома параллельных линий, у нас - категория заработной платы».

В том контексте, в каком Ниткин использует свои категории, они именно «теряют присущий им смысл и содержание». И «не поддаются более даже количественному определению!» Все эти предупреждения Ниткин игнорирует, не только не объясняя своего пренебрежения, но даже и не фиксируя его. В принципе, это делает конкретные замечания Ниткина почти бессодержательными - ты ему про Фому, а он тебе про Ерему. Чтобы о чем-то договориться, придется самим реконструировать его кредо из бессвязных частных утверждений.

Но сначала о главных выводах Ниткина относительно той когнитивной платформы, на которой построена книга. Он пишет:

>Представляемое С.Г.Кара-Мурзой направление характеризуется, на мой взгляд:

- окончательным отходом от марксизма как идейно-теоретической базы;

- отказом почти от всех форм интернационализма, стремлением к фиксации мировоззренческой, культурной и экономической обособленности отдельных этносов или суперэтнических общностей;

- принципиальным противостоянием капитализму, но уже не с позиций сторонников “более прогрессивного” строя, а с позиций суперконсервативных, феодальных и общинно-родовых.

- идеализацией советского периода российской истории, интерпретируемой так же не как утверждение “нового строя”, призванного победить во всем мире, а как строительство неприступной крепости, призванной сохранить уникальные русские порядки, происходящие от общинного уклада.

- неприятием и недостаточным пониманием реальностей современного мира, что толкает автора к фактическому согласию с концепцией “мирового заговора”, без которой он не может объяснить произошедшие за последние несколько десятков лет события.

Насчет «отхода от марксизма» - это обычная демагогия идеологического цербера, каких раньше держали за небольшие деньги в советском обществоведении. Думаю, в каждом учреждении была такая негласная штатная должность, и порядочно вреда они нанесли и марксизму, и обществу. Утверждение Ниткина, сделанное явно как обвинение, бессодержательно в силу чрезвычайной широты и размытости «марксизма как идейно-теоретической базы». Столь же размыто обвинение в «отказе почти от всех форм интернационализма». Что это такое? Почему? Считает ли Ниткин, что в книге слишком заострено внимание на проблемах России как «суперэтнической общности»? Так бы прямо и сказал. Так ведь о том и книга. Тут у Ниткина просвечивает именно кредо, которое он не желает прямо высказать - вера в «столбовую дорогу цивилизации и общечеловеческие ценности». Это - кредо самого примитивного евроцентризма, отрицание особенностей «суперэтнических общностей».

Следующая характеристика-обвинение состоит в «идеализации советского строя», но идеализации неправильной. Ниткин бы согласился, если бы это было «утверждение “нового строя”, призванного победить во всем мире», а поскольку советский проект одобряют «как строительство неприступной крепости, призванной сохранить русские порядки», то это мракобесие. Конечно, Ниткин может отказаться от таких «контртезисов», но они высказаны довольно прозрачно - иначе к чему это противопоставление. Скажу об отношении к этим тезисам, пусть даже Ниткин вбросил их в качестве провокации.

Во-первых, я исхожу из положения, которое разделяется очень многими умными людьми, даже различных идеологических позиций, - что Россия в ХХ веке вынуждена была жить «бытом военного времени». Стремясь вырваться из исторической ловушки периферийного капитализма, она имела перед собой вызовы и угрозы, которые могли стать фатальными, и очень мало времени для выстраивания защиты в спокойном режиме. Поэтому придание ее общественному и государственному строю свойств «неприступной крепости» мне кажется задачей не просто оправданной, но именно приоритетной. Ниткин-провокатор же этим явно недоволен, что мы должны зафиксировать.

Недоволен он и тем, что советский строй в качестве крепости был призван «сохранить русские порядки». Иными словами негодным он признает то цивилизационное ядро, что положено в основание советского строя и является объектом защиты «крепости». Впрочем, его недовольство, возможно вызвало бы наличие любого цивилизационного ядра (другого, кроме русского, и не могло появиться - этой проблеме посвящена первая часть книги, и с этой частью Ниткин не спорит). Весь этот пункт обвинения выражает классическую легко обращаемую троцкистско-либеральную антисоветскую концепцию. Я называю Ниткина провокатором в хорошем смысле слова - допуская, что сам он не разделяет этой концепции и ею просто маскирует свое истинное кредо.

Упреком звучит у Ниткина и констатация того факта, что советский строй в книге приветствуется не как «утверждение “нового строя”, призванного победить во всем мире». Это тоже провокация, ибо для всей когнитивной структуры книги неприемлема мысль, что одна довольно специфическая цивилизация (советская) должна или может задать всему человечеству модель жизнеустройства, «призванную победить во всем мире». Идеология «советоцентризма» столь же примитивна и разрушительна, что и «евроцентризм». Похоже, Ниткин (и не только в качестве провокатора) этого не видит.

Другое дело, что советский проект и практика СССР сильно повлияли на цивилизационные процессы во всем мире, в том числе на Западе (как впрочем, и Запад - на становление советского строя), и это в книге отмечено.

Ниткин обвиняет «представляемое К-М направление» в неприятии и недостаточном понимании реальностей современного мира. Это просто ругань, никоим боком не подпадающая под категорию дискуссии. Да и не имел Ниткин права вообще об этом говорить на основании двух первых глав книги, там о реалиях современного мира ничего не сказано.

Самое существенное отрицательное утверждение Ниткина состоит в том, что в книге выражено «принципиальное противостояние капитализму, но уже не с позиций сторонников “более прогрессивного” строя, а с позиций суперконсервативных, феодальных и общинно-родовых».

Сам Ниткин, судя по многим его заявлениям, сторонник капитализма, но он в принципе принимает и уважает такого противника, который предложил бы “более прогрессивный строй”. Если бы в книге именно так трактовался советский строй, он такую книгу одобрил бы, но в два счета доказал бы, что советский строй, увы, более прогрессивным не оказался, однако как полезный эксперимент в «истмат Келле-Ковальзона-Ниткина» принимается.

Действительно, в книге советский строй рассматривается не как более прогрессивная формация, следующая за капитализмом, и понять это было нетрудно - само название книги говорит о том, что рассмотрение ведется в русле цивилизационного подхода. Неприязнь Ниткина касается сущности выбора, изложенного в книге, и свое отрицание он выражает в ругательном определении - «суперконсервативная» позиция. «Общинно-родовая» позиция приплетена так, для красного словца, родовые черты в русской общине были выражены слабо. Так что обсудить надо утверждение, что в книге капитализму противопоставлены феодальные и общинные структуры жизнеустройства. Это, конечно, упрощение, доведенное почти до абсурда, но суть схвачена Ниткиным верно и заострена.

Да, в книге предложена именно такая модель становления советского проекта и затем советского строя: превращение России в зону периферийного капитализма натолкнулось на сопротивление русской общины с ее «архаическим крестьянским коммунизмом». Когда либеральная революция отбросила ставшую беспомощной монархическую надстройку, следом «община» отбросила и западнические либерализм с социал-демократией. Вынужденная в ходе срочного «молекулярного» процесса восстанавливать государственность, победившая «община» не могла взять никакой иной матрицы, кроме как укорененной в исторической коллективной памяти матрицы «феодально-самодержавного» государства. Именно поэтому и удалось быстро создать сильное государство, вновь собрать «империю» и соорудить «неприступную крепость». Всякий иной проект означал бы разрыв непрерывности цивилизационного пути и ликвидацию России. Ничего необычного в этом нет, по этому пути прошли и Япония, и Китай.

То, что модернизация в таких «феодально-общинных» рамках представляет собой очень сложный и сопряженный с большими напряжениями процесс, очевидно, и этому посвящен почти весь второй том. Однако такие выборы не делаются по декрету исходя из теоретической доктрины. Да Ниткин об этом и не спорит. Разница в том, что он проклинает нашу судьбу, а я ее принимаю. Что же касается конфликта наших ценностных систем, то да, я считаю, что сделанный в 1917-1921 гг. выбор в пользу «феодально-общинного» советского строя с отрицанием капитализма был мудрым и исторически верным. Тот факт, что наше общество и государство не справилось с кризисом модернизации этого строя на том же цивилизационном пути - совсем иная проблема. Как известно, каждое поколение обязано решать ту главную задачу, которая вытекает из исторического вызова данного момента. То поколение свою задачу выполнило, а наше нет. Книга (во всяком случае, первая часть, которую и критикует Ниткин) - о выборе того поколения.

Читатель, воспитанный в духе истмата, возможно, скажет: отрицание капитализма с предпочтением феодально-общинного строя и есть «суперконсервативная» позиция, какое безобразие в начале XXI века! Это будет ошибкой, выходом за рамки возможности формационного подхода. Слом цивилизационного пути в реальном социальном организме России вовсе не привел бы к возникновению прогрессивного капитализма, а затем и социализма. Именно к этому выводу, исходя из разных оснований, одновременно пришли и Макс Вебер, и Ленин. Ниткин этого раздела как будто не читал, а следовало бы его учесть.

Обращаю внимание публики, наблюдающей за нашей дискуссией, что Ниткин обходит молчанием тот факт, что и сам Маркс, говоря о России, отдавал предпочтение развитию ее не по пути капитализма, а с опорой на общину. А факт этот четко зафиксирован в первой же главе книги, и игнорировать его Ниткин был не должен. Вот суждения Маркса (в 1881 г.):

“Россия - единственная европейская страна, в которой “земледельческая община” сохранилась в национальном масштабе до наших дней. Она не является, подобно Ост-Индии, добычей чужеземного завоевателя. В то же время она не живет изолированно от современного мира. С одной стороны, общая земельная собственность дает ей возможность непосредственно и постепенно превращать парцеллярное и индивидуалистическое земледелие в земледелие коллективное, и русские крестьяне уже осуществляют его на лугах, не подвергшихся разделу. Физическая конфигурация русской почвы благоприятствует применению машин в широком масштабе. Привычка крестьянина к артельным отношениям облегчает ему переход от парцеллярного хозяйства к хозяйству кооперативному... С другой стороны, одновременное существование западного производства, господствующего на мировом рынке, позволяет России ввести в общину все положительные достижения, добытые капиталистическим строем, не проходя сквозь его кавдинские ущелья”.

“Чтобы спасти русскую общину, нужна русская революция... Если революция произойдет в надлежащее время, если она сосредоточит все свои силы, чтобы обеспечить свободное развитие сельской общины, последняя вскоре станет элементом возрождения русского общества и элементом превосходства над странами, которые находятся под ярмом капиталистического строя”.

Поэтому я без всяких виляний хвостом признаю, что для России начала ХХ века я отрицаю капитализм и предпочитаю траекторию к «феодально-общинному советскому строю». Строю, позволившему нам, по выражению Маркса, «не проходить сквозь кавдинские ущелья капитализма”. Ниткин же хотел бы, чтобы Россия была в эти ущелья загнана.

Выскажу здесь еще одну мысль, которая неявно звучит в трудах многих ученых - неявно, потому что не хотят люди вступать в конфликт с господствующей либерально-истматовской парадигмой. Мысль эта заключается в том, что длинные исторические волны, определившие развитие Запада и Евразии, принявшей Православие, различаются именно вследствие различия тех матриц, на которых они сформировались. Путь Запада был задан античным рабовладельческим обществом с его делением на два класса, римским правом и частной собственностью. На этом пути феодализм варваров был темным временем, Средневековьем, уклонением со столбовой дороги. Потому-то философски самая чистая буржуазная революция с такой необъяснимой ненавистью отнеслась и к феодалам, и к крестьянам. Капитализм был восстановлением «правильного» классового, гражданского, правового общества.

Восточнославянская и тюркская общины рабства не знали, они эволюционировали в сложно построенные сословные общества, и для них уклонением, страшным и непонятным жизнеустройством был бы как раз западный капитализм. Он и был отторгнут, а феодально-общинный строй превратился в советский. Так что главная наша «неправильность», о которой я не сожалею, заключается именно в том, что мы не прошли через длительный этап рабовладельческого строя и никак не воспримем классовый расизм рабов и рабовладельцев, пролетариев и пропьетариев.

Таким образом, вот первый вывод: книга «Советская цивилизация» и ее критика Ниткиным лежат в двух разных плоскостях. Резко различаются и их когнитивные структуры, и их ценностные основания. Потому я и писал, что при таких расхождениях продуктивная дискуссия невозможна.

Этот мой вывод подтверждается и мелочами. Я сказал вскользь, что книга написана в понятийном аппарате «экономии», а критику Ниткин ведет в понятийном аппарате «хрематистики». Ясно, что эти понятия отличаются сегодня от понятий Аристотеля примерно так же, как современное понятие «атом» от понятия Демокрита. Никому из физиков не придет в голову, услышав слово «атом», выдать оппоненту длинную тираду об ограниченности Демокрита. Ниткин же разводит бурную полемику на пустом месте:

>Итак, начнем с Аристотеля. Аристотель в своих произведениях... 

И далее идет текст об Аристотеле объемом 3,8 тыс. знаков. Это называется не дискуссия, а обструкция: прицепившись к слову, зачитать оппоненту пару книг из Библии. Потом слудует текст на 2 страницах о нравственности и безнравственности экономической науки. Ни к селу, ни к городу, к тому же невысокого качества. Конечно, из него можно было бы нащипать утверждений, говорящих о влюбленности Ниткина в хрематистику, но к чему такая уклончивость.

Из этих длинных отступлений Ниткин делает странные выводы, которые никоим образом из его текста не следуют, да и к книге отношения не имеют. Вот эти выводы:

>Противопоставление экономии и хрематистики, которое С.Г.Кара-Мурза пытается воскресить из античной древности, применительно к современности отнюдь не есть противопоставление между хозяйством эффективным и хозяйством расточительным, как он пытается это представить. Это противопоставление между хозяйством натуральным, не стремящимся к росту, замкнутом в своем циклическом воспроизводстве – и хозяйством, направленном на удовлетворение растущих потребностей все большего числа людей.

>Критерии “экономии” - выражают стремление к застою, а может быть, даже и к упадку, а критерии “хрематистики” - к росту и развитию. В конечном счете вопрос опять-таки в людских предпочтениях – кому что больше нравится.

Отвечаю. Противопоставление экономии и хрематистики я вовсе не «пытаюсь воскресить из античной древности», оно абсолютно актуально сегодня, его фиксируют и Маркс и Вебер, и Литошенко. Я почти буквально повторяю тезис Маркса и Вебера, поминая имя Аристотеля, как бросают щепотку перца в борщ.

Используя эти термины, я вовсе не пытаюсь противопоставить «хозяйство эффективное и хозяйство расточительное». Странные идеи приходят на ум Ниткину. Читал ли он книгу или выбрал десяток мест наобум? Разные это хозяйства и разные у них критерии эффективности! Они в этом плане несоизмеримы.

Другое дело, что здесь Ниткин наконец-то ясно выражает свое кредо, свое отношение к хозяйству крестьянскому (и советскому) и хозяйству капиталистическому. Он отвергает хозяйство ради потребления всех и предпочитает хрематистику, которая, как он считает, будучи ориентирована на прибыль, объективно «направлена на удовлетворение растущих потребностей все большего числа людей». Это - известный миф капитализма, который в какой-то мере оправдался в ядре системы (метрополии). Но при этом никто и не отрицает, что «удовлетворение потребностей все большего числа людей» сочетается с жестоким снижением уровня удовлетворения потребностей несравненно большего числа людей - на периферии системы. Ибо в хрематистике носителем потребностей считается только тот, кто демонстрирует на рынке платежеспособный спрос. Сами по себе потребности, не выраженные в платежеспособном спросе, в хрематистике «не видны».

Как ни крути, весь пафос критики Ниткина ( а она местами приобретает страстный характер), вызван отрицанием советского строя - он и «неприступную крепость» создал, и потребности «всех» членов общины стремился удовлетворить. Этот ход мысли важен и интересен тем, что в нем органично и без видимых затруднений мессианизм троцкизма перетекает в мессианизм мальтузианства и неолиберализма.

Свою хвалу хрематистике (капитализму) Ниткин завершает вроде бы примиряющуй формулой: «В конечном счете вопрос опять-таки в людских предпочтениях – кому что больше нравится». Это неправда. Против большинства человечества, которое явно предпочитает жить в некапиталистических формах хозяйства и использовать ресурсы своих земель для скромного пропитания всех, метрополия (ядро хрематистики), ведет войну. Плевать она хотела на «предпочтения», на «кому что больше нравится».

Хочет Ниткин того или нет, он солидаризуется с честным и откровенным высказыванием помощника Маджлен Олбрайт Т.Фридмана: “То, в чем нуждается мир, сможет функционировать только в том случае, если США будут действовать всем своим силовым могуществом с позиции сверхдержавы… Невидимая рука рынка никогда не окажет своего влияния в отсутствие невидимого кулака. МакДональд не может быть прибыльным без МакДоннел Дугласа, производящего F-15. Невидимый кулак, который обеспечивает надежность мировой системы благодаря технологии Силиконовой долины, называется Вооруженные силы наземные, морские и воздушные, а также Корпус морской пехоты США”.

Можно, можно коллегу Ниткина упрекнуть в «неприятии и недостаточном понимании реальностей современного мира». Или же в том, что он сознательно голову нам морочит.

Отзыв

Уважаемый Сергей Георгиевич, благодарю вас за внимание к моим посланиям.

Сначала, видимо, придется сказать еще раз пару слов о характере спора и аргументации. Вы разграничиваете, и совершенно справедливо, спор-конфронтацию и спор-сотрудничество, утверждая далее, что

>Наш форум - не публикация, а именно лаборатория. И мы с самого начала договорились вести споры-сотрудничество, к взаимной выгоде даже принципиальных противников.

Мне кажется, я достаточно рано открыто обозначил свою позицию именно как принципиального противника, и поинтересовался, приемлема ли такая позиция для участия в форуме. Принципиальных возражений против своего участия я не получил, в том числе непосредственно от Вас. С другой стороны, надеюсь, что нет оснований для обвинений меня в обструкции, раздувании флейма, долгих пустопорожних препирательствах и т.д. Мне удавалось вести достаточно конструктивные беседы, например, с Игорем С., обмениваться с другими участниками форума, выкладывать информацию, вызвавшую интерес.

С другой стороны, в чем, вероятно, состоит мой недостаток по сравнению с другими участниками форума – у меня нет в голове «общей теории всего», я не готов проектировать ни Изанию, ни Утопию, ни совдепию. Может быть, в этом особенность экономического склада ума.

«Экономист знает реальный мир не лучше, а в большинстве случаев хуже менеджеров, инженеров, механиков, слов, людей дела. Но экономисты знают, как разные вещи связаны между собой.

На практике получается, что это знание в большой мере носит негативный и безличный характер. Экономический взгляд на вещи мало помогает нам понять взаимоотношения людей в семье или в другой малой группе, все члены которой хорошо знают друг друга и сотрудничают на личной основе. Экономисты же объясняют, как сотрудничают люди, вовсе не знающие друг друга, но тем не менее, работающие согласно и чрезвычайно эффективно.

Известный экономист Фрэнк Найт обычно защищал негативный характер, присущий выводам экономистов, такими словами: «Самое вредное – это вовсе не невежество, а знание чертовой уймы вещей, которые на самом деле неверны».

Слишком много людей «знают», как надо решать неотложные проблемы общества. Экономика представляется им очень просто устроенным миром, где намерения можно легко реализовать, а единственным препятствием на пути создания лучшего общества является недостаток добрых намерений. Но всякое совершаемое в обществе действие влечет за собой непредвиденные и непредсказуемые последствия.

Однако люди часто сердятся на тех, кто предостерегает о нежелательности тех или иных мер, но ничего не предлагает взамен. В нашем обществе, привыкшем к чудесам науки и техники, число требований «что-то сделать» значительно превосходит количество серьезных предложений по решению общественных проблем.

Обычный ответ экономистов на многие, от чистого сердца идущие предложения, гласит: «Так не выйдет». Реализм часто напоминает консерватизм, но это разные вещи.»

Из книги Рaul Heyne. «The Economic Way of Thinking» (с сокращениями). 

К сожалению, на данном форуме очень много людей знают «уйму вещей, которые на самом деле неверны». На некоторые из этих «вещей», в том числе и вносимых в общественное сознание лично Вами, я и пытался обратить внимание собрания. Очевидно, в какой-то степени мне это удалось, если Вы высказали опасение, что люди с «мышлением Ниткина», познакомившись с моим мнением, могут не дочитать Вашу книгу «до других глав».

Я рад вновь возникшему в нашей беседе термину «когнитивная структура». По-видимому, этим мудреным словосочетанием Вы обозначаете образ мышления и мировоззрение. Далее, Вы утверждаете, что Ваша «когнитивная структура» обозначается довольно четко набором авторов, задающих методологические рамки рассуждений:

>«Это марксизм-ленинизм в динамике представлений Маркса и Ленина о русском крестьянстве; это история в духе школы «Анналов» (Бродель, а у нас Энгельгардт, школа Ковальченко и Милова); это антропологи и культурологи, противники евроцентризма (Лоренц и Леви-Стросс, Салинс и Кожинов), это экономисты, работавшие над созданием теории некапиталистических форм хозяйства и вообще общества (Вебер и Чаянов, современные марксисты типа Самира Амина, экономисты-экологи, историки экономики рабского труда в США).»

На мой взгляд, достаточно трудно найти общие методологические рамки у убежденного евроцентриста Маркса, горячечного революционера Ленина, поэтичного певца рынка Броделя и скрупулезного знатока крестьянства (и вовсе не марксиста) Чаянова. Во всяком случае, Маркс и Ленин в этой компании смотрятся совершенно лишними. О «современных марксистах типа Самира Амина» ничего не могу сказать, поскольку маргинальными течениями общественной мысли не сильно интересуюсь. Большинство остальных характеризует материализм, внимание к количественному измерению описываемых общественных процессов, в том числе их демографическая составляющая, представление об известной цикличности этих процессов, анализ взаимодействия и взаимопроникновения культур, экологической составляющей экономического роста. Именно этих-то аспектов в Вашей работе зачастую и недостает, увы. Например, из всего Леви-Стросса для своей теории Вы взяли всего лишь одну фразу – о том, что Запад построил себя из материала колоний. Я не знаю, откуда эта фраза выдернута, но подозреваю, что культуролог Леви-Стросс писал о культурной базе современной цивилизации – в широком понимании слова «культура». В контексте же Ваших высказываний это суждение звучит как еще одно обличение колониализма – но здесь я предпочел бы услышать мнение экономиста-клиометрика, а не культуролога.

Между тем, нельзя понять реальную современную Россию, не анализируя ее место в мировой культуре, в общественном разделении труда, не обращая внимания на колоссальные изменения в сознании, произошедшие у русских людей за последний век. И нельзя сводить любое новое веяние в общественном сознании к бесовскому наваждению «большого сатаны – США» (терминология шиитских фундаменталистов). Надо видеть реальность, надо понимать, какие идеи находят у людей отклик и почему, какие тенденции можно считать негативными, и что им можно противопоставить – а не колупаться уныло в развалинах рухнувшего под собственной тяжестью «советского проекта», из под гнилых обломков которого мы только-только начинаем выползать.

Нельзя анализировать экономическое развитие, не владея базовыми цифрами и понятийным аппаратом. Нельзя излагать историю, выпячивая одни факты и умалчивая о других. Нельзя описание сложнейшего и интереснейшего периода НЭПа свести к изложению перипетий тогдашнего законотворчества – тем более что большая часть этих законов уже через несколько лет была отброшена за ненадобностью. Нельзя перемежать аналитическое изложение ритуальными проклятиями в адрес «гайдаров, чубайсов и яковлевых» - серьезного читателя эти пассажи заставят отложить книгу не читая, потому что человек, способный подобные образы использовать – заведомо отказывается от объективного анализа, сводит полноту проблемы к злонамеренности неких обобщенных личностей. Нельзя… много чего нельзя делать, что Вы делаете в своей книге, но только при одном условии – если книга планировалась изначально как исследование, а не как пропагандистский материал и не как способ заработать прибавку к пенсии. В чем и состоит ее основное методологическое отличие от творчества перечисленных Вами авторов.

Но, однако, кажется, без изложения моего credo все-таки не обойтись. Пожалуйста. Я бы определил себя как христианского демократа-националиста весьма правого толка. Вашу же «реконструкцию из бессвязных частных утверждений» следует признать неудачной. Я не являюсь марксистом, тем более троцкистом. Особенно не являюсь сторонником «классической троцкистско-либеральной антисоветской концепции». Это же надо, такого зверя придумать: «троцкист-либерал». Не хуже «троцкистско-бухаринской оппозиции». Впрочем, у Вас же и Гитлер в либералы попал. И Хайек, немало сил потративший на разоблачение фашистского «единения» - тоже либерал. Что лишний раз доказывает: для Вас это слово просто ярлык.

Посему, не думайте, что когда я утверждаю, что там-то и там-то Вы отошли от марксизма, то это утверждение носит обвинительный характер. Ничуть. Это просто нейтральная констатация. А почему и где Вы отходите от марксизма – это Вам «заклятые друзья» - ортодоксальные коммунисты разъяснят лучше меня. В конце концов, я же оговорился, что все эти утверждения – некая преамбула. А с главным из них – о «противостоянии капитализму с суперконсервативных позиций» - Вы фактически согласились сами, за что отдельное Вам спасибо.

>Действительно, в книге советский строй рассматривается не как более прогрессивная формация, следующая за капитализмом, и понять это было нетрудно - само название книги говорит о том, что рассмотрение ведется в русле цивилизационного подхода. Неприязнь Ниткина касается сущности выбора, изложенного в книге, и свое отрицание он выражает в ругательном определении - «суперконсервативная» позиция. «Общинно-родовая» позиция приплетена так, для красного словца, родовые черты в русской общине были выражены слабо.

Насчет «родовой общины» - согласен, зря приплел. Русская крестьянская община была не наследницей родового строя, а порождением сочетания множества факторов, из которых главнейшими являются механизм феодально-государственной эксплуатации, использующий круговую поруку при сборе податей, а также малоземелье, порождающее тенденцию к уравнительному распределению. Малоземелье же можно рассматривать как проявление «длинного» экономико-демографического цикла, достаточно типичного для докапиталистических формаций. Обычно такие циклы заканчиваются голодом, хозяйственным разорением, междуусобными войнами и политическими катастрофами. Именно это случилось с Индией перед приходом англичан. Что-то подобное произошло и в России в начале XX века.

А «суперконсервативный» для меня не ругательство. Не прогрессист же я, в конце концов!

>Так что обсудить надо утверждение, что в книге капитализму противопоставлены феодальные и общинные структуры жизнеустройства. Это, конечно, упрощение, доведенное почти до абсурда, но суть схвачена Ниткиным верно и заострена.

>Да, в книге предложена именно такая модель становления советского проекта и затем советского строя: превращение России в зону периферийного капитализма натолкнулось на сопротивление русской общины с ее «архаическим крестьянским коммунизмом». Когда либеральная революция отбросила ставшую беспомощной монархическую надстройку, следом «община» отбросила и западнические либерализм с социал-демократией. Вынужденная в ходе срочного «молекулярного» процесса восстанавливать государственность, победившая «община» не могла взять никакой иной матрицы, кроме как укорененной в исторической коллективной памяти матрицы «феодально-самодержавного» государства.

А вот тут я с Вами не вполне согласен. Новое государственное строительство началось с учетом исторического опыта – это несомненно. Однако, крестьянство в ходе революции выдвинуло лозунг: «Власть Советам, а не партиям». Вряд ли этот лозунг мог быть проведен последовательно – но в целом на его основании могло быть построено сословно-представительное государство, с весьма вероятным восстановлением монархии или сильной президентской власти как института, стоящего над сословиями. Именно таким государством на несколько лет пришлось прикинуться коммунистической «диктатуре пролетариата» - чтобы затем, освободившись от внутренних противоречий, нарастив мышцы репрессивного аппарата, отбросить овечью шкуру и предстать перед крестьянством во всей своей красе. И уж во всяком случае не следует выводить такие элементы нового государственного строительства, как «борьба с кулачеством» из «исторической коллективной памяти» - это уже привнесенное, марксистско-ленинское. НЭП знает период почти свободного развития крепких хозяйств – без заметного сопротивления этому со стороны других слоев крестьянства.

>Именно поэтому и удалось быстро создать сильное государство, вновь собрать «империю» и соорудить «неприступную крепость». Всякий иной проект означал бы разрыв непрерывности цивилизационного пути и ликвидацию России. Ничего необычного в этом нет, по этому пути прошли и Япония, и Китай.

А вот здесь уже требуется конкретизация. В Японии возродилось «феодально-самодержавное» государство? Не вижу такого. Китай вырвался вперед, опираясь на сельскохозяйственные коммуны? – ничуть, основой успеха было поощрение частной инициативы. С китайской спецификой, разумеется.

>То, что модернизация в таких «феодально-общинных» рамках представляет собой очень сложный и сопряженный с большими напряжениями процесс, очевидно, и этому посвящен почти весь второй том. Однако такие выборы не делаются по декрету исходя из теоретической доктрины. Да Ниткин об этом и не спорит. Разница в том, что он проклинает нашу судьбу, а я ее принимаю.

Уважаемый Сергей Георгиевич, проклинать судьбу – пустейшее занятие. Что произошло, то произошло. И принимать судьбу – бессмысленно, судьба не спрашивает, принимаешь ты ее, или нет. Но это не освобождает от нравственной оценки людей и общественных сил, участвующих в исторических событиях. Ураган или землетрясение не являются аморальными, сколь бы много людей они не погубили. А вот политическая партия может быть преступной – сколь бы объективные условия не способствовали ее деятельности. Примерьте Ваши рассуждения не к России времен революции, а к Германии времен прихода власти фашистов – и Вы поймете, о чем я говорю.

>Что же касается конфликта наших ценностных систем, то да, я считаю, что сделанный в 1917-1921 гг. выбор в пользу «феодально-общинного» советского строя с отрицанием капитализма был мудрым и исторически верным. Тот факт, что наше общество и государство не справилось с кризисом модернизации этого строя на том же цивилизационном пути - совсем иная проблема. Как известно, каждое поколение обязано решать ту главную задачу, которая вытекает из исторического вызова данного момента. То поколение свою задачу выполнило, а наше нет. Книга (во всяком случае, первая часть, которую и критикует Ниткин) - о выборе того поколения.

Напрасно Вы ограничиваете эпоху выбора 1921 годом. Тот строй, при котором жила страна в 1931 году, весьма существенно отличался от утвердившегося в 1921 г. Как минимум 1929 год должен быть включен в эпоху «выбора». Но главное - может быть, оттого и не выполнило Ваше поколение свою задачу, что не на том фундаменте строй был основан? Ведь бывает так, что сколько не пытайся модернизировать-пристраивать-перестраивать (помните, был такой термин – «перестройка») – ничего не получается, проще заново начать. А это и больно, и трудно, и руки могут опуститься, и новое строительство идет не так, как хотелось бы. Так кто в таких ситуациях больше виноват – «перестройщики» или изначальные авторы «проекта»? Разрешима ли была в принципе проблема модернизации «на том же цивилизационном пути» - вот вопрос, достойный внимания. Пока что жизнь не дает на него позитивных ответов. Китай? Но тождественна ли нынешняя «китайская цивилизация» «советской цивилизации»? И не являются ли китайские рецепты специфическими только для самого Китая?

Впрочем, спасибо, что Вы признаете само существование проблемы модернизации строя. Множество Ваших сторонников продолжают надеяться, что «откопаем Брежнева, и все пойдет по-прежнему».

>Читатель, воспитанный в духе истмата, возможно, скажет: отрицание капитализма с предпочтением феодально-общинного строя и есть «суперконсервативная» позиция, какое безобразие в начале XXI века! Это будет ошибкой, выходом за рамки возможности формационного подхода. Слом цивилизационного пути в реальном социальном организме России вовсе не привел бы к возникновению прогрессивного капитализма, а затем и социализма. Именно к этому выводу, исходя из разных оснований, одновременно пришли и Макс Вебер, и Ленин. Ниткин этого раздела как будто не читал, а следовало бы его учесть.

Я не вполне понимаю, что Вы понимаете под «сломом цивилизационного пути». Мне таким событием представляется именно произошедшее в 1917 – 1929 годах. Может быть, стоило бы четко обозначить, что Вы понимаете под «традиционной цивилизацией», частным случаем которой, насколько я понимаю, является «советская цивилизация»? А то ведь «цивилизаций» наплодить можно немало – возьми любую характеристику, и вперед: христианская цивилизация, исламская, конфуцианская, аграрная, индустриальная, постиндустриальная, информационная, урбанистическая, этническая, суперэтническая, медитерранская, континентальная, кочевая, оседлая, европейская, азиатская, полинезийская – кто больше?

>Обращаю внимание публики, наблюдающей за нашей дискуссией, что Ниткин обходит молчанием тот факт, что и сам Маркс, говоря о России, отдавал предпочтение развитию ее не по пути капитализма, а с опорой на общину. А факт этот четко зафиксирован в первой же главе книги, и игнорировать его Ниткин был не должен.

Вы знаете, для меня не являются всепобеждающим аргументом выдержки из переписки Маркса с дамой. Полностью текста пресловутого письма я еще не видел, по цитатам судить не берусь. В конце концов, Маркс был не единственным немцем, считавшим, что русские должны обрабатывать землю коллективно. Гитлер тоже колхозы распускать не стал, ему так удобнее было русских крестьян грабить. То, что Маркс ненавидел крестьянский уклад – общеизвестно. В любом случае, личное мнение Маркса, разумеется, интересно – но остается всего лишь мнением, высказанным в частной переписке. И в конце концов, если Маркс ошибся в главном – неизбежном скором переходе европейских стран к коммунистическому способу производства, – то почему я должен думать, что он прав в частном – в способе перехода России к коммунизму? Да и на что мне сдался этот коммунизм?

Есть факты и факты. Письмо Маркса – квазифакт. Оно не повлияло на судьбы людей. А вот документы типа декрета о расказачивании – реальные факты истории. Как же Вы его в своей книге умудрились проигнорировать? И еще раз напомню: к 1915 году общинное землевладение составляло менее половины от всего крестьянского землевладения. А способ трудового хозяйствования на второй половине земель – его игнорировать можно?

>Поэтому я без всяких виляний хвостом признаю, что для России начала ХХ века я отрицаю капитализм и предпочитаю траекторию к «феодально-общинному советскому строю». Строю, позволившему нам, по выражению Маркса, «не проходить сквозь кавдинские ущелья капитализма”. Ниткин же хотел бы, чтобы Россия была в эти ущелья загнана.

Не видел Маркс коммунистических ущелий…

>Выскажу здесь еще одну мысль, которая неявно звучит в трудах многих ученых - неявно, потому что не хотят люди вступать в конфликт с господствующей либерально-истматовской парадигмой. Мысль эта заключается в том, что длинные исторические волны, определившие развитие Запада и Евразии, принявшей Православие, различаются именно вследствие различия тех матриц, на которых они сформировались.

«Длинные исторические волны, сформировавшиеся на матрицах»… Красиво звучит! И «Евразия, принявшая Православие». Тоже неплохо…

>Путь Запада был задан античным рабовладельческим обществом с его делением на два класса, римским правом и частной собственностью.

И что же это за два класса? Рабы и рабовладельцы? Так реальность-то богаче. Были и свободные земледельцы, и ремесленники, и купцы, была сложная система общественных отношений. Да и рабство процветало больше в италийской метрополии, а в целом в Римской империи преобладали свободные люди. И тогда же был цивилизационный конфликт между Востоком и Западом, эллинистической цивилизацией и восточными деспотиями. Как раз на Востоке не было четкой грани между рабом и свободным. Истоки «советской цивилизации», конечно, следует искать именно там.

>На этом пути феодализм варваров был темным временем, Средневековьем, уклонением со столбовой дороги.

А он, между прочим, сохранил и частную собственность, и римское право, и деление на свободных и несвободных – то есть сохранил понятие личной свободы.

>Потому-то философски самая чистая буржуазная революция с такой необъяснимой ненавистью отнеслась и к феодалам, и к крестьянам. Капитализм был восстановлением «правильного» классового, гражданского, правового общества.

Вас послушать, так капиталисты – прямо-таки идеократы какие-то. Они, оказывается, стоили общество не так, как им было удобно, а так, как кто-то когда-то посчитал «правильным». Не в тот огород камушек…

>Восточнославянская и тюркская общины рабства не знали, они эволюционировали в сложно построенные сословные общества, и для них уклонением, страшным и непонятным жизнеустройством был бы как раз западный капитализм.

А ведь германские народы (франки, готы, саксы, алеманы, лангобарды), основавшие европейскую цивилизацию, тоже не знали рабства. Собственно говоря, именно они его и уничтожили на территории бывшей Римской империи.

Сказать «тюркская община» - вообще ничего не сказать. Множество тюркских племен были кочевыми – о какой общине речь? А кстати, Вы не знаете, как развивалась и что из себя представляет «тюркская община» в современной Турции, как ей удалось ужиться с капитализмом? Расскажите, интересно!

И еще вопрос: так ли уж сильно отличалось положение восточнославянского крестьянина-общинника от рабского? В середине XIX века он был крепостным, лишенным всех гражданских прав, не мог даже жениться без разрешения барина. Еще за сто лет до того он легко мог стать предметом сделки купли-продажи – без семьи и без земли. Наш народ не знал рабства? Напротив, он был знаком с ним слишком крепко и слишком долго!

А для кого капитализм был «страшным и непонятным жизнеустройством»? Для жителей Новгородской республики? Для архангелогородских купцов? Для уральских казаков? Русский народ порождал из своей среды предпринимателей везде и всюду, где для этого складывались условия – и не проявлял при этом каких либо уникальных особенностей. Зато четко прослеживаются два слоя, которым это сильно не нравилось: помещики и инородцы-торгаши. И тех и других можно понять. Тех, кто сегодня повторяет их выдумки, понять труднее.

>Он и был отторгнут, а феодально-общинный строй превратился в советский. Так что главная наша «неправильность», о которой я не сожалею, заключается именно в том, что мы не прошли через длительный этап рабовладельческого строя и никак не воспримем классовый расизм рабов и рабовладельцев, пролетариев и пропьетариев.

Про германские племена, также миновавшие рабство – см. выше. Но хотелось бы спросить – а помещик крепостному крестьянину был что ли как отец родной? Пугачевцы дворян вешали – по недоразумению? Никаких мы классовых антагонизмов не избежали, и избежать не сможем. А вот попытка приживить феодально-общинные отношения к индустриальной и тем более постиндустриальной (если таковая существует) материальной культуре – заведомо обречена на провал.

>Таким образом, вот первый вывод: книга «Советская цивилизация» и ее критика Ниткиным лежат в двух разных плоскостях. Резко различаются и их когнитивные структуры, и их ценностные основания. Потому я и писал, что при таких расхождениях продуктивная дискуссия невозможна.

Не сказал бы. По-моему выраженное Вами четкое, «без всяких виляний хвостом» отношение к «феодально-общинному строю» - очень продуктивно. Как говорится, поставлены точки над Ё.

>Противопоставление экономии и хрематистики я вовсе не «пытаюсь воскресить из античной древности», оно абсолютно актуально сегодня, его фиксируют и Маркс и Вебер, и Литошенко. Я почти буквально повторяю тезис Маркса и Вебера, поминая имя Аристотеля, как бросают щепотку перца в борщ.

>Используя эти термины, я вовсе не пытаюсь противопоставить «хозяйство эффективное и хозяйство расточительное». Странные идеи приходят на ум Ниткину. Читал ли он книгу или выбрал десяток мест наобум? Разные это хозяйства и разные у них критерии эффективности! Они в этом плане несоизмеримы.

>Другое дело, что здесь Ниткин наконец-то ясно выражает свое кредо, свое отношение к хозяйству крестьянскому (и советскому) и хозяйству капиталистическому. Он отвергает хозяйство ради потребления всех и предпочитает хрематистику… 

Сергей Георгиевич, что у Вас всегда лихо получается – это слово за слово цеплять. Где это сказано, что «экономия» - «хозяйство ради потребления всех»? У Аристотеля? Чего это Вы пристегнули советское хозяйство к крестьянскому, как к паровозу – что, крестьянский двор и завод АвтоВАЗ принципиальных различий для Вас не имеют?

>…которая, как он считает, будучи ориентирована на прибыль, объективно «направлена на удовлетворение растущих потребностей все большего числа людей». Это - известный миф капитализма, который в какой-то мере оправдался в ядре системы (метрополии). Но при этом никто и не отрицает, что «удовлетворение потребностей все большего числа людей» сочетается с жестоким снижением уровня удовлетворения потребностей несравненно большего числа людей - на периферии системы.

А почему Вы решили, что этого никто не отрицает? Нельзя ли в духе этого форума, исключительно с фактами в руках – доказать, что сегодня страны Азии, Африки и Латинской Америки стали беднее, чем были десять, двадцать, пятьдесят лет назад? Что уровень жизни там неуклонно снижается, что население сокращается и вымирает – Вы же сами считаете что рост населения является одним из важнейших показателей успешности развития?

>Ибо в хрематистике носителем потребностей считается только тот, кто демонстрирует на рынке платежеспособный спрос. Сами по себе потребности, не выраженные в платежеспособном спросе, в хрематистике «не видны».

Замечено точно, и в этом проявляется ограниченность современного «экономического образа мышления». Впрочем, экономическая теория и не претендует быть «общей теорией всего». А Вы бы как предпочли, в условиях объективной ограниченности ресурсов? Кто шире рот разинет – тому больше и давать? Или просто «все взять и поделить»? И что такое «сами по себе потребности» - если только речь не идет о минимуме, необходимом для поддержания жизни? Фантазия человеческая, знаете ли, безгранична…

 >Как ни крути, весь пафос критики Ниткина ( а она местами приобретает страстный характер), вызван отрицанием советского строя - он и «неприступную крепость» создал, и потребности «всех» членов общины стремился удовлетворить.

Что, я разве где-то говорил, что советский строй стремился удовлетворить потребности «всех» членов общины? Я, может быть, где-то и заврался, но не до такой же степени! Или я ругал его за то, что он создал «неприступную крепость»? Сергей Георгиевич, именно чего не надо делать – так это крутить!

>Этот ход мысли важен и интересен тем, что в нем органично и без видимых затруднений мессианизм троцкизма перетекает в мессианизм мальтузианства и неолиберализма.

Неужели Вы меня на самом деле в троцкисты записали?

>Свою хвалу хрематистике (капитализму) Ниткин завершает вроде бы примиряющей формулой: «В конечном счете вопрос опять-таки в людских предпочтениях – кому что больше нравится». Это неправда. Против большинства человечества, которое явно предпочитает жить в некапиталистических формах хозяйства и использовать ресурсы своих земель для скромного пропитания всех, метрополия (ядро хрематистики), ведет войну. Плевать она хотела на «предпочтения», на «кому что больше нравится».

Ну вот, Вы за всех уже и решили. Японцы и жители Южной Кореи хотели использовать ресурсы своих земель для скромного пропитания всех – а их проклятые американцы втянули в капиталистические отношения. Теперь приходится питаться нескромно.

Сергей Георгиевич, первое, что предпочитают люди – это предпочитают жить. Традиционные некапиталистические формы хозяйства ведут к истощению земли, хозяйственному разорению и голоду – Вы сами это показали на примере России начала XX века. Причем этот печальный итог не зависит от того, присутствует рядом капитализм, или нет. Ныне уже выявлена цикличность развития докапиталистических обществ, многолетние замкнутые хозяйственно-демографические периоды. Капитализм впервые в истории разорвал замкнутый круг, обеспечил темп роста производства, сопоставимый с темпом роста населения. Страны «третьего мира» вовлечены в международное разделение труда не от того, что так хочется какому-то злобному дяде за океаном – просто альтернативой, неизбежным последствием автаркии является сегодня для них не «скромное пропитание» а всеобщий голод. «Традиционные» технологии их просто не прокормят. Например, и Куба, и Ирак добиваются снятия экономической блокады – а ведь казалось бы, живи себе на скромном пропитании за счет ресурсов своих земель и радуйся. Так что Вы хотите сказать? Что большинство человечества хочет помереть с голоду? Или что они мечтают построить какую-нибудь «нетрадиционную некапиталистическую форму хозяйства»? И то и другое неправда.

>Хочет Ниткин того или нет, он солидаризуется с честным и откровенным высказыванием помощника Маджлен Олбрайт Т.Фридмана: “То, в чем нуждается мир, сможет функционировать только в том случае, если США будут действовать всем своим силовым могуществом с позиции сверхдержавы… Невидимая рука рынка никогда не окажет своего влияния в отсутствие невидимого кулака. МакДональд не может быть прибыльным без МакДоннел Дугласа, производящего F-15. Невидимый кулак, который обеспечивает надежность мировой системы благодаря технологии Силиконовой долины, называется Вооруженные силы наземные, морские и воздушные, а также Корпус морской пехоты США”.

Ну вот, еще один отставной козы барабанщик… Любой мировой порядок имеет свою силовую составляющую – хотите Вы того или нет. Г-ну Фридману хочется, чтобы сильный кулак был только у США? – не самая умная идея, и непонятно, какое я к ней имею отношение. Но вот Вам встречный вопрос: Вы только что сказали, в чем, по-Вашему, нуждается мир («предпочитает жить в некапиталистических формах хозяйства и использовать ресурсы своих земель для скромного пропитания всех»). В каком случае такая система может беспрепятственно функционировать? Точнее, может ли она функционировать без «сильного кулака»?

>Можно, можно коллегу Ниткина упрекнуть в «неприятии и недостаточном понимании реальностей современного мира». Или же в том, что он сознательно голову нам морочит.

Ну, с первым утверждением – и спорить не буду. Мир действительно сложен. А насчет мороченья головы – я на эту тему книжек не писал. Тут пальма первенства безусловно за Вами.

СЕМИНАР: О рассуждениях Дмитрия Ниткина

Извините, что начал новую нить - не нашел сообщения, на которое отвечать. Итак

1. Объяснение "я ваш противник, потому веду спор-конфронтацию" не принимается, т.к. противоречит и логике, и правилам Форума. И противники у нас, как было сказано, договорились вести спор-сотрудничество. А тратить время на то, чтобы победить такого умелого оппонента, неохота. Поэтому не спорю, а использую материал как практикум.

2. По старшинству, не аргументируя подробно, скажу, что методологически рассуждения Ниткина очень низкого качества. Хотите верьте, хотите нет. Брать пример с него не стоит. Во всяком случае, в этом плане "экономика по Ниткину" рядом с наукой и не лежала. Азов методологии не знает и, главное, не чувствует. Это видно из того, как поверхностно он обошелся с когнитивной структурой оппонента, выраженной очень вескими сводами знаний.

Самир Амин? Маргинал, таких Ниткин и знать не хочет (это, кстати, красноречивый жест Ниткина). Письмо Маркса Вере Засулич? Спятил старик. Ах, он три или четыре варианта письма написал? Так это не оттого, что тема очень важной показалась – просто не знал, как вечер убить. Негры в США имели выработку вдвое больше чем белые протестанты? Так известно, что протестанты – алкоголики и доходяги. Леви-Стросс – культуролог, нечего его слушать.

Ниткин, похоже, просто не понимает, что за каждым из этих вскользь приведенных доводов стоит большая, целостная и хорошо разработанная концепция. И еще со времен схоластов такая ссылка заменяла изложение всей такой концепции. Неважно, что Ниткин не знает понятия когнитивной структуры, это не обязательно – проблема в том, что он сам ее не имеет и не чувствует ее наличия у других.

Рассуждения его поэтому сырые, не имеют "подводной части айсберга", они не прокатаны в уме, в них нет диалогичности - нет скрытого ответа на невысказанные оговорки оппонента. Поэтому его реплики могут иметь полезную информацию (например, указать на мелкие ошибки), но не обладают креативным потенциалом.

3. В рассуждениях отсутствует мера, они не встроены в исторический контекст и не помещены в систему координат, содержащую наглядные стандарты. Вот, он возмущен утверждением, что разгон Учредительного собрания не вызвал резонанса. Как так, в Москве убили 9 человек! Ну и что? В октябре 1993 г. в Москве убили 1500 человек, а разгон Верховного Совета, прямо скажем, не вызвал резонанса.

Фраза, которую я взял как иллюстрацию - суждение очевидца-эмигранта, отобранное Э.Карром для его фундаментального труда из множества подобных суждений как наиболее адекватное. Так ты вдумайся в это, прежде чем так пылко возмущаться.

Суть была в том, что после Октября установление, что "Вся власть Советам", было принято настолько тотально, что породило надежду на мир. Депутаты, отказавшиеся это признать, выглядели как смутьяны, этому миру угрожающие. И когда Железняк мирно запер зал на замок, почти все вздохнули облегченно. Вышла на улицы кучка эсеров (рабочие, не рабочие - какая разница!). Дали по ним залп - в тот момент самое обычное дело. Таков контекст, а Ниткин устроил целый спектакль.

4. Ниткин создал фантастические построения раб-крепостной-общинный. К чему? Чаянов в "теории некапиталистических систем хозяйства" специально посвятил много места сравнению античного рабовладельческого и русского крепостного хозяйства. Первое по сути - капиталистическое. Второе по сути - трудовое общинное (только крестьянин выплачивает помещику "крепостную ренту" в виде оброка или пары дней на барщине).

Особо чистый случай - оброчное хозяйство. Чаянов пишет: "Несмотря на сходство правового положения раба и крепостного, экономические структуры рабовладельческого и крепостного хозяйств совершенно различной природы, а оброк ни качественно, ни количественно не совпадает с рабовладельческой рентой. Хозяйство крепостного оброчного крестьянина ни в чем не отличается по своей внутренней частнохозяйственной структуре от обычной и уже известной формы семейного трудового хозяйства" /с. 131/.

Но Ниткин категорически не желает читать Чаянова, как и Энгельгардта, Пришвина, Шанина, Милова или даже самого С.Г.Кара-Мурзу. Уж в этом-то последнем ни в коем случае с него пример брать нельзя!

5. Вот важная тема у Ниткина, вырванная из контекста - Декрет о земле. Известно, что он лишь привел право в соответствие с реальностью, чем и успокоил людей. Передел земли состоялся уже летом. Вызвал ли этот передел регресс хозяйства? Нет, наоборот. Ведь уже в 1916 г. частные землевладельцы засеяли лишь 1/4 того, что засевали до войны. Терпеть этого никак было нельзя, и даже Временное правительство блеяло о запашке пустующих земель. Когда эти земли крестьяне разобрали, то засеяно было все, и перепись 1919 г. показала, что сельское хозяйство даже в разгар гражданской войны сохранилось почти без спада, а скота даже прибавилось. Надо быть сверх-доктринером (и отнюдь не христианином), чтобы этого не учитывать.

6. Ниткин постоянно меняет основания для своих оценок. Вот, он долго поносил общинное крестьянское хозяйство как отсталое. Даешь фермера-помещика! Через пару дней - другая песня. Община, мол, в тех реальных условиях гарантировала выживание крестьян, а фермерское хозяйство (как говаривал старик Аристотель, хрематистика) - никак не гарантировало, едрена вошь. Ну так признай, что позавчера маху дал, что-то с головой случилось. Ведь выживание системы - категория более фундаментальная, чем выгода. Выживание - ограничение, выгода - всего лишь целевая функция. Если за систему взять, скажем, деревню, то известны даже математические выкладки, определяющие, сколько она может выделить "фермы", а сколько вынуждена оставить в натуральном хозяйстве - это и в "Сов. цивилизации" есть, кто читать умеет.

И такие пузырьки, которые приходится прокалывать, ползают по всем текстам.

7. Последний методологический изъян характерен для многих, и это уже тревожит. Вот, нравится нам по какому-то показателю один элемент системы - и мы мечтаем, чтобы и все остальные элементы стали таким же. Ах, зачем бедные такие глупые - не становятся богатыми, не едят хорошую пищу? Это из той же оперы, что если бы сейчас ввели куплю-продажу земли, то все набрали бы кредитов под залог участков, и село наполнилось бы тракторами, удобрениями и американскими картузами. Когда таким экономистам указывают, что для всего этого, кроме картузов, просто нет в России капиталов, они не понимают, о чем речь.

Ниткину очень нравятся фермеры (хуторяне и т.п.), и он сердится, что дураки-крестьяне уцепились за свою идиотскую общину и не стали жить эффективно. Да, в 1912 г. хуторяне имели 62,3 головы крупного рогатого скота на 100 хозяйств и урожай ржи 65 пудов/дес., а общинники - 35,7 голов и 35 пудов. Но считать, что если бы все общинники вдруг прочитали Ниткина и переселились на хутора, то у всех от этого народился бы скот и рожь - верх глупости. На хутора переселилось именно столько, чтобы эффективность всей системы в целом уравновесилась в районе максимума. Заставили бы переселиться больше (допустим, что хватило бы для этого сил) - общая эффективность снизилась бы. Возможно, даже и у хуторян.

Даже странно, что этой простой вещи не видят. Иногда закрадывается мысль, что это – обычное скудоумие, возведенное в методологический принцип.

Re: СЕМИНАР: О моих рассуждениях

Уважаемый Сергей Георгиевич, я, в сущности, не собирался отвечать на это Ваше послание, касающееся, в основном, методологии, и сделанное не в порядке спора, а как материал для практикума. Однако, есть в Вашем послании пара моментов, относящихся не столько к методологии, сколько к изложению фактов. На них и остановлюсь.

>5. Вот важная тема у Ниткина, вырванная из контекста - Декрет о земле. Известно, что он лишь привел право в соответствие с реальностью, чем и успокоил людей. Передел земли состоялся уже летом. Вызвал ли этот передел регресс хозяйства? Нет, наоборот. Ведь уже в 1916 г. частные землевладельцы засеяли лишь 1/4 того, что засевали до войны. Терпеть этого никак было нельзя, и даже Временное правительство блеяло о запашке пустующих земель. Когда эти земли крестьяне разобрали, то засеяно было все, и перепись 1919 г. показала, что сельское хозяйство даже в разгар гражданской войны сохранилось почти без спада, а скота даже прибавилось. Надо быть сверх-доктринером (и отнюдь не христианином), чтобы этого не учитывать.

Ваши данные о сокращении посевах в частных хозяйствах давно уже вызывают у меня сомнения. Во-первых, Вы достаточно вольно обходитесь с самим понятием «частное хозяйство». Во-вторых, неясно, учитывают ли эти данные потерю оккупированых земель в Польше (в основном частновладельческих). Полагаю, что указание Вами источника могло бы разрешить эти сомнения.

Во-вторых, и это главное, для корректного сравнения дореформенного и послереформенного сельского хозяйства правильнее было бы использовать мирные годы – а Вы знаете, что довоенный объем производства в сельском хозяйстве восстанавливался очень долго. Известная стабилизация, зафиксированная в 1919 г., объясняется в основном демобилизацией армии (что и позволило засеять пустующие земли) и высокими ценам на хлеб в рыночном (в т.ч. чернорыночном) секторе. Представляется, что здесь у Вас все та же логическая ошибка: «после» не значит «вследствие». А то, что разорение высококультурных крупных хозяйств нанесло урон производству в целом – просто не подлежит сомнению.

>6. Ниткин постоянно меняет основания для своих оценок. Вот, он долго поносил общинное крестьянское хозяйство как отсталое. Даешь фермера-помещика! Через пару дней - другая песня. Община, мол, в тех реальных условиях гарантировала выживание крестьян, а фермерское хозяйство (как говаривал старик Аристотель, хрематистика) - никак не гарантировало, едрена вошь. Ну так признай, что позавчера маху дал, что-то с головой случилось. Ведь выживание системы - категория более фундаментальная, чем выгода. Выживание - ограничение, выгода - всего лишь целевая функция. Если за систему взять, скажем, деревню, то известны даже математические выкладки, определяющие, сколько она может выделить "фермы", а сколько вынуждена оставить в натуральном хозяйстве - это и в "Сов. цивилизации" есть, кто читать умеет.

Сергей Георгиевич, я никогда не отрицал, что община выполняла функции социального обеспечения и этим была привлекательна для крестьянина. Например:

http://web.referent.ru/nvz/forum/archive/37/37792.htm

> “Утверждения С.Г.Кара-Мурзы о превосходстве в сельском хозяйстве общинного производства над социалистическим, сделанные в первых главах книги «Советская цивилизация», основываются не на различиях в производительности этих двух типов хозяйств (у капиталистических она выше, и С.Г.Кара-Мурза с этим соглашается), а на том, что общинное производство лучше удовлетворяет некоторые потребности крестьян-общинников, в том числе потребность в сохранении своих трудовых хозяйств, потребность в социальном обеспечении, потребность в смягчении жесткой зависимости между мерой труда и мерой потребления.“

Другое дело, что под «системой» я склонен видеть не отдельное крестьянское хозяйство (обреченное в общине на деградацию), а хозяйство страны в целом. Для его выживания требовалось укрупнение хозяйств и пролетаризация части крестьянства, чего и пытался добиться Столыпин своей реформой. Которая, разумеется, была трудной и болезненной.

>Ниткину очень нравятся фермеры (хуторяне и т.п.), и он сердится, что дураки-крестьяне уцепились за свою идиотскую общину и не стали жить эффективно. Да, в 1912 г. хуторяне имели 62,3 головы крупного рогатого скота на 100 хозяйств и урожай ржи 65 пудов/дес., а общинники - 35,7 голов и 35 пудов. Но считать, что если бы все общинники вдруг прочитали Ниткина и переселились на хутора, то у всех от этого народился бы скот и рожь - верх глупости.

Ну, а здесь все вполне в Вашем стиле. Сначала приписать оппоненту какую-нибудь глупость – а потом с легкостью ее опровергнуть. О какой «всеобщей хуторизации» может идти речь, если во многих губерниях на один двор приходилось по 5-7 десятин? Вы меня с кем-то путаете.

 Так что, надеюсь, с головой у меня все в порядке. Чего и Вам желаю, коллега.